Обо Всём. Виды просторечия Фонетические просторечия примеры

разновидность русского национального языка, носителем которой является необразованное и полуобразованное городское население. Это наиболее своеобразная подсистема русского языка, не имеющая прямых аналогов в других национальных языках. От территориальных диалектов просторечие отличается тем, что не локализовано в тех или иных географических рамках, а от литературного языка (включая разговорную речь, являющуюся его разновидностью) – своей некодифицированностью, анормативностью, смешанным характером используемых языковых средств.

Просторечие реализуется в устной форме речи; при этом, естественно, оно может получать отражение в художественной литературе и в частной переписке лиц – носителей просторечия. Наиболее типичные места реализации просторечия: семья (общение внутри семьи и с родственниками), «посиделки» во дворе коммунальных домов, суд (свидетельские показания, прием у судьи), кабинет врача (рассказ пациента о болезни) и немногие другие. В целом сфера функционирования просторечия весьма узка и ограничена бытовыми и семейными коммуникативными ситуациями.

В современном просторечии выделяются два временных пласта – пласт старых, традиционных средств, отчетливо обнаруживающих свое диалектное происхождение, и пласт сравнительно новых средств, пришедших в просторечие преимущественно из социальных жаргонов. В соответствии с этим различают просторечие-1 и просторечие-2.

Носителями просторечия-1 являются горожане пожилого возраста, имеющие низкий образовательный и культурный уровень; среди носителей просторечия-2 преобладают представители среднего и молодого поколений, также не имеющие достаточного образования и характеризующиеся относительно низким культурным уровнем. Возрастная дифференциация носителей просторечия дополняется различиями по полу: владеющие просторечием-1 – это преимущественно пожилые женщины, а среди пользующихся просторечием-2 значительную (если не преобладающую) часть составляют мужчины. В языковом отношении различия между этими двумя пластами просторечия проявляются на всех уровнях – от фонетики до синтаксиса.

В области фонетики специфика просторечия-1 заключается не в наборе фонем – в основном он тот же, что и в литературном языке, а в их речевой реализации и особенно в их сочетаемости друг с другом. В частности, обращают на себя внимание следующие явления:

– устранение так называемого зияния путем вставки между двумя соседними гласными [ j ] или [ в ]: [ п"иjан" ина ] пианино , [ какава ] какао , [ рад"ива ] радио и под.;

– стяжение гласных (это явление свойственно и разговорной разновидности литературного языка, однако в просторечии-1 оно представлено гораздо более широко и последовательно): [ пр"ибр"ила ] приобрела , [ н"укаво ] ни у кого , [ закном ] за окном , [ арадром ] аэродром и под.;

– ассимиляция гласных соседних слогов: [ карас"ин ] керосин , [ п"ир" им" ида ] пирамида , [ в"ил"идол ] валидол и под.;

– упрощение групп согласных путем вставки гласного: [ жыз"ин" ] жизнь , [ руб"ел" ] рубль , [ съмарод"ина ] смородина и под.;

– упрощение слоговой структуры слов, в особенности иноязычных: [ в"ит"инар ] ветеринар , [ мътафон ] магнитофон , [ м"ин"истратър ] администратор и под.;

– отсечение части консонантных сочетаний на конце слова: [ инфарк ] инфаркт , [ сп"иктак ] спектакль , [ нъпачтам"е ] на почтамте и под.;

– диссимиляция согласных по месту и способу образования: [ къл"идор ] коридор , [ с"ькл"итар" ] секретарь , [ транваи ] трамвай , [ кънб"икорм ] комбикорм и под.;

– ассимиляция согласных по месту и способу образования, главным образом в окончаниях глагольных форм 2 л. ед. ч., сопровождающаяся межслоговой ассимиляцией гласных: [ баис"и ] боишься , [ воз"ис"и ] возишься , [ кот"ис"и ] катишься и под.;

– сохранение некоторых типов ассимилятивного смягчения согласных, для современного литературного языка являющихся ненормативными: ко [ н"ф" ] ета , ко [ н"в" ] ерт , о [ т" в" ] етить , ла [ п"к" ] и , ка [ р" т" ] ина и под.

В области морфологии и словообразования просторечие-1 отличается такими особенностями:

– для морфемной и морфонологической структуры слова при его изменении по падежам или лицам чрезвычайно характерно аналогическое выравнивание основ: рот – в роту (в роте ), ротом ; хочу – хочем , хочете , хочут или же: хотим , хотите , хотят – хотишь , хотит ; пеку – пекешь , пекет , пекем ; ездить – ездию , ездиишь , ездиим , ездиют ; требовать – требоваю , требоваешь , требовает и т.п.;

– иное, чем в литературном языке, значение категории рода некоторых существительных: густая повидла , свежая мяса , кислый яблок , этот полотенец или иной тип склонения: церква , простынь , мысля , болезня и т.п;

– более широкое, по сравнению с литературным языком, распространение форм местного падежа на - у у существительных мужского рода с основой на твердый согласный: на газу , в складу , на пляжу и под . , форм родительного партитивного (мало дождю , нету хлебу ), форм именительного множественного на - /я : торт , шофер , инженер и под . , в том числе от ряда существительных женского рода: площадя , очередя , матеря , скатертя , местностя и др . ;

– смешение форм родительного и дательного падежей у существительных женского рода: у сестре – к сестры , от маме – к мамы и под . ;

– флексия - ов (- ев ) в родительном падеже множественного числа у существительных среднего и мужского рода: делов , местов , от соседев , пять рублев и под.;

– склонение несклоняемых иноязычных существительных: без пальта , ехать на метре , шли из кина , две бутылки ситр и под.;

– тенденция к «прозрачности» словообразовательной структуры слова: об-вернуть , об-городить , об-дурачить и под. (ср. литературные обернуть , огородить , одурачить );

– иная, по сравнению с литературным языком, словообразовательная структура слова в его финальной (суффикс + флексия) части: чувствие (упал без чувствиев ), наследствие (Говорят , эта болезня по наследствию передается ), учительша , хулиганничать и под. (по аналогии с родственными словами, ср. сочувствие , следствие ).

В области лексики и лексической семантики характерным является наличие довольно значительного числа слов, преимущественно для обозначения обиходно-бытовых реалий и действий, отсутствующих в литературном языке, – типа серчать , пущай , черед (= очередь ), акурат (= точно ), шибко , намедни , шитво , харчи , давеча и под., многие из которых исторически являются диалектизмами. С другой стороны, в просторечии-1 отсутствуют многие разряды отвлеченной лексики, описывающей абстрактные понятия и отношения.

Помимо этого достаточно очевидного, внешнего своеобразия просторечие-1 отличается рядом специфических признаков в использовании лексики. Например:

– использование слова в значении, не характерном для литературного языка: гулять в значении "иметь интимные отношения": Она два месяца с ним гуляла ; уважать в значении "любить" (о пище): Я огурцы не уважаю ; завесить в значении "взвесить"; признать в значении "узнать": А я тебя и не признала , думала , кто чужой ; цвет в значении "цветок"; разнос в значении "поднос"; обставитьcя "обзавестись мебелью"; чумовой в функции бранного эпитета – "сумасшедший, взбалмошный": Вот чумовой ! Куда побёг-то ? и т.п.;

– размытость категориального значения слова: атом (Они без конца с этим атомом носятся – могут иметься в виду и исследования в области атомной энергии, и испытания атомного оружия, и угроза атомной войны и т.п.), космос (Ни зимы , ни лета путного теперь нет – а всё космос ! – имеются в виду космические исследования, запуски спутников и т.п.).

В просторечии-1 встречается специфический тип переноса наименования с абстрактного понятия на лицо. Например, термин диабет используется, помимо своего основного значения, также для называния лица, страдающего сахарной болезнью: Это всё диабеты без очереди идут (реплика у дверей процедурного кабинета). Рентген в просторечии значит не только "рентгеновский аппарат" (Мне грудь рентгеном просвечивали ) и "рентгеноскопия" (А тебе рентген уже делали ?), но и "врач-рентгенолог": Она рентгеном работает ; Дочка, это кто – не рентген пошёл ?

Метонимическому переносу в просторечии-1 могут подвергаться термины, в литературном употреблении обозначающие только множества или совокупности и не имеющие значения "один элемент множества, совокупности". Ср.: Она вышла замуж за контингента (в речи медсестры) – фраза, понятная лишь при описании соответствующей ситуации: совокупность пациентов, обслуживаемых спецполиклиникой, на «административно-медицинском» языке называется контингентом , ср.: Этот больной принадлежит к контингенту лиц , обслуживаемых нашей поликлиникой. Естественно, что, приобретя значение "один из множества лиц", слово контингент попало в разряд одушевленных существительных (вышла замуж за контингента ). Ср. в речи зощенковского персонажа: А это кто , не президиум на трибуну вышедши ?

Исследователи отмечают еще одну черту, характерную для просторечного словоупотребления, – семантическую ущербность слова: отсутствие многих значений, присущих этому слову в литературном языке. Так, слово мотив , при сохранении значения "мелодия", не употребляется в смысле "причина, повод чего-либо" (побудительные мотивы ); партия не имеет значений "одна игра (в шахматы и проч.)", "определенное количество товара"; у слова дисциплина отсутствует значение "учебный предмет" и т.п. Частным случаем семантических сдвигов в слове является специфическое употребление его вследствие чрезвычайно характерной для просторечия-1 тенденции к эвфемизации речи: ср. отдыхать в значении "спать", кушать в значении "есть", супруга по отношению к жене говорящего и т.п., а также более старое, но имеющее рецидивы и в современном просторечии употребление местоимения они и соответствующих глагольных форм множественного числа применительно к одному лицу, которое говорящий воспринимает как представителя иного, более высокого социального статуса: – Где врач ? – Они обедать ушедши ; – Я вот за ними стою , который в шляпе.

В области синтаксиса для просторечия-1 характерны такие черты:

– употребление полной формы страдательных причастий с перфектным значением и полных прилагательных в именной части сказуемого: Обед уже приготовленный ; Пол вымытый : Дверь была закрытая ; Я согласная ; А она чем больная ?

– употребление в той же функции деепричастий на - вши и - мши (последняя – специфически просторечная форма): Я не мывши (т.е. не мылся) вторую неделю ; Все цветы поваливши (т.е. повалились, были поваленными); Он был выпимши и т.п.;

– употребление конструкции с никто (при местоимении может быть и существительное, но необязательно), в которой сказуемое имеет форму множественного числа, – своего рода согласование по смыслу: Гости никто не приехали ; А у нее из цеха никто не были ?

– употребление творительного падежа некоторых существительных для обозначения причины: умер голодом (= от голода), ослеп катарактой (= от катаракты);

– специфическое управление при словах, совпадающих (формально и по смыслу) с литературными: никем не нуждаться (ср. нормативное ни в ком не нуждаться ); Что тебе болит ? (вместо: у тебя ); Мне (или ко мне ) это не касается (вместо: меня ); Она хочет быть врач (вместо: врачом ) и т.п.;

– употребление предлога с вместо из : пришел с магазина , вернулись с отпуска , стреляют с автоматов и т.п.

Просторечие-2 представляет собой подсистему менее яркую и менее определенную по набору типичных для нее языковых черт. В значительной мере это объясняется тем, что просторечие-2 как своеобразная разновидность городской речи относительно молодо. При этом оно занимает промежуточное положение не столько между литературным языком и территориальными диалектами (это характерно для просторечия-1), сколько между социальными и профессиональными жаргонами, с одной стороны, и литературным языком – с другой.

Занимая такое положение, просторечие-2 играет роль проводника, через который в литературную речь идут различные иносистемные элементы – профессиональные, жаргонные, арготические. Такое посредничество вполне объяснимо как собственно языковыми, так и социальными причинами. В социальном отношении совокупность носителей просторечия-2 чрезвычайно разнородна и текуча во времени: здесь и выходцы из сельской местности, приехавшие в город на учебу и на работу и осевшие в городе; и уроженцы городов, находящихся в тесном диалектном окружении; и жители крупных городов, не имеющие среднего образования и занятые физическим трудом; носителей просторечия-2 немало среди представителей таких несхожих профессий, как продавцы, грузчики, портные, парикмахеры, официанты, железнодорожные проводники, сапожники, уборщицы и др.

Поскольку, как было сказано выше, просторечие в целом анормативно и, стало быть, в нем нет фильтра, подобного литературной норме, который избирательно допускал бы в просторечное употребление средства, принадлежащие другим языковым подсистемам, – постольку языковые особенности, присущие уроженцам определенных мест, представителям определенных профессий или социально специфической среды, могут становиться достоянием просторечия.

И действительно, многие языковые элементы, принадлежавшие ранее социально или профессионально ограниченному словоупотреблению, заимствуются литературным языком не прямо из групповых или профессиональных жаргонов, а через просторечие-2. Таковы, например, активно употребляющиеся в современной речи слова жаргонного происхождения беспредел "действия, далеко выходящие за рамки допустимого", возникать "высказывать свое мнение, когда о нем никто не спрашивает", отморозок "человек, не считающийся ни с законом, ни с какими бы то ни было нормами человеческих отношений", оттянуться "получить от чего-либо удовольствие", придурок "глупый, бестолковый человек" (в уголовном жаргоне – "заключенный, имеющий более легкую, чем у других, работу"), прокол "ошибка, неудача", (всё ) путём "правильно, как надо", разборка "выяснение отношений, обычно с применением силы и даже оружия", штука "тысяча денежных единиц" и др.

В области фонетики и морфологии просторечие-2 менее специфично, чем просторечие-1: фонетические и морфологические особенности имеют спорадический, случайный характер и нередко локализованы в отдельных словах и словоформах. Так, если просторечию-1 присуща определенная последовательность в реализации указанных выше фонетических и морфо-фонетических явлений (ассимиляция и диссимиляция звуков в пределах слова, упрощение его слоговой структуры, метатеза и т.п.), то в просторечии-2 эти явления представлены непоследовательно, с лексическими ограничениями, а некоторые отсутствуют совсем. Это связано с общей тенденцией, свойственной просторечию-2 как более молодой разновидности городской речи, – к уменьшению контрастности средств выражения (сравнительно с литературным языком), к сближению их, по крайней мере в формальном отношении, со средствами выражения, присущими социально престижным формам национального языка – разговорной речи и кодифицированной разновидности литературной речи.

Например, диссимиляция согласных по месту и способу образования представлена в просторечии-2 фактами типа транвай ; в словах же типа директор , коридор , где расподобление согласных более ярко, более заметно, оно не происходит. Метатетические формы типа [ сашэ ] вместо [ шасэ ] / [ шосэ ] также не характерны для просторечия-2. Устранение зияния (типа [ какава ] или [ п"иjан"ина ]), наиболее яркая черта просторечия-1, – в просторечии-2 почти не встречается. Отличия от литературного языка в значении категории рода некоторых существительных хотя и наблюдаются, но у значительно меньшего круга слов и в менее «бросающихся в глаза» случаях: так, тюль , толь , шампунь склоняются как существительные женского рода, а мозоль , наоборот, как существительное мужского рода (стояли в очереди за тюлью , покрыли крышу толью , вымыла голову новой шампунью , замучился с этим мозолем ). Однако слова среднего рода село , кино , мясо и под. не употребляются как существительные женского рода (что свойственно просторечию-1).

Склоняемые формы иноязычных существительных типа метро образуются весьма избирательно: они появляются в основном на тех участках речевой цепи, где возможно неоднозначное осмысление несклоняемой формы слушающим (ехали метром , но вышел из метро , а не из метра ).

Для просторечия-2 характерно использование диминутивов (т.е. слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами) типа огурчик , номерок , документики – как выражение своеобразно понимаемой вежливости. Среди таких диминутивов встречаются формы, образованные по специфической модели, не имеющей распространения в литературном языке (ср. мяско при разговорно-литературном мясцо ).

В просторечии-2 употребительны некоторые фразеологизмы, которые служат своеобразными «лакмусовыми бумажками», указывающими на просторечность говорящего (некоторые из них постепенно просачиваются в разговорную речь, отчасти утрачивая свой просторечный характер). Это, например, выражение надо же !, употребляемое в функции восклицания, передающего удивление (У нас уже вторую неделю воды нет. – Надо же !), сравнительный оборот как этот (эта , эти ), с незаполненной семантической валентностью у местоимения: Проходите вперед ! Стала , как эта (в троллейбусе); Я ему говорю : выйди погуляй. Нет , сидит целый день , как этот ; обороты без разницы (Мне это без разницы ), по нахалке в значении "нахально" (Приперлись по нахалке – о незваных гостях); типа того : А она мне типа того , что я , мол , и не была там никогда ; и некоторые другие.

Среди форм речевого этикета, присущих просторечию-2, выделяются различные виды личных обращений, в функции которых используются термины родства и наименования некоторых социальных ролей: папаша , мамаша , отец , мать , дед , дедуля , бабуля , друг , парень , мужик , шеф , начальник , хозяин , командир , в последнее время – женщина , дама , мужчина. Эти формы обращения распределены по полу и возрасту говорящих; некоторые из них имеют ограничения в употреблении, обусловленные профессией как говорящего, так и адресата. Так, обращения папаша , мамаша , мать , отец , дед , друг , парень , мужик , шеф , начальник свойственны в большей степени речи мужчин молодого и среднего возраста; обращения дедуля , бабуля , а также женщина , дама , мужчина более характерны для речи молодых женщин; обращения хозяин , хозяйка фигурируют в речи мужчин (молодого и среднего возраста) в ситуации обслуживания того, к кому обращаются, – например, в речи сантехников, слесарей, грузчиков, полотеров и т.п.

Так как просторечие (в обеих его разновидностях) обслуживает узкобытовые сферы коммуникации, очевидно, что с наибольшей рельефностью оно реализуется в речевых актах, имеющих иллокутивную функцию порицания, обвинения, просьбы, заверения, внушения и т.п. (ср. такие речевые акты, как ссора, перебранка, божба, наушничество, «распекание» старшим младшего и др.). Однако и в других видах коммуникации носители просторечия обычно используют именно эту разновидность русского языка, так как их речевое поведение характеризуется «монолингвизмом» – неспособностью переключаться на иные, не просторечные средства и способы общения.

ЛИТЕРАТУРА

Баранникова Л.И. Просторечие как особый социальный компонент языка . – В кн.: Язык и общество, вып. 3. Саратов, 1974
Городское просторечие. Проблемы изучения . Отв. ред. Е.А.Земская и Д.Н.Шмелев. М., 1984
Разновидности городской устной речи . Отв. ред. Д.Н.Шмелев и Е.А.Земская. М., 1988
Крысин Л.П. Просторечие . – В кн.: Л.П.Крысин. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М., 1989
Живая речь уральского города . Тексты. Отв. ред. Т.В.Матвеева. Екатеринбург, 1995
Кёстер-Тома З. Русское просторечие как объект лексикографии . – Русистика, 1996, № 1–2

Язык – это дар для человечества. Его ценность невозможно завысить. Речь является не только бесценным помощником для людей, но и зеркалом, в котором отражается жизнь общества. Особо ярко это иллюстрируют примеры просторечий, которыми полнится русский язык.
Как появляются просторечия? Какими они бывают? Допустимо ли их использование? Давайте разберемся вместе.

Что же такое просторечная лексика?

Просторечие – слова, которые имеют «пониженную» стилистику, элемент грубости и даже вульгарности. Их не встретить в строгой и каноничной литературной речи, тем более в научной среде, книгах. А вот разговорный стиль речи их вполне допускает. Более того, просторечия нынче можно встретить и в СМИ!
Речь человека – это его «презентация». Использование просторечий указывает на некоторые качества, особенности социальной жизни, формат беседы говорящего. Чаще всего это происходит у тех, кто не особо хорошо владеет грамотным литературным языком и в неформальных компаниях, когда общение приобретает шутливый поворот или, наоборот, в активных спорах.
Стоит отметить, что хотя диалекты и просторечия экспрессивно окрашены, они не являются запрещенными в приличном обществе. Скорее это просто устная лексика, обиходный язык общения людей вне рамок литературной «вышколенности».

Примеры просторечий в русском языке могут быть как абсолютно лишены грубости (работяга, колидор, садють, покамест и прочие), так и нести довольно негативный оттенок (скоммуниздить, харя, трепло, дылда). Более того, часть просторечий – это матерные слова.
Полагаем, можно не уточнять, что в речи воспитанного человека они недопустимы?

Как появлялись просторечные слова?

Примеры просторечий в русском языке можно найти не только в наше время. Даже само понятие «просторечие» уже существовало в XVI-XVII веках. Равно как формировался литературный язык, так и обиходная речь людей полнилась сленгом, жаргонизмами и просторечиями.
Стоит отметить, что в конце XVIII века простонародный язык настолько «оформился» и обрел границы, что даже нашел точки соприкосновения с литературной речью, а не оказался противопоставлен ей. От этого необычного симбиоза родилось литературное просторечие, примеры которого сейчас можно увидеть даже в печатных изданиях.
Это отдельная «прослойка» разговорных слов, их форм и оборотов, использование которых допустимо благодаря сравнительно сниженному уровню их грубости и вульгарности.
Стоит подчеркнуть слово «допустимо». Литературные просторечия допустимы и имеют место, но используются с конкретной целью – указать на особенности личности говорящего, обратиться к определенным категориям населения, изобразить шутливую или агрессивную речь простого человека. При этом используются исключительно такие просторечия, которые действительно «в ходу» в момент написания материала (или того времени, что изображается).
Актуальность – одна из черт просторечного языка. Примеры просторечий постоянно меняются: появляются новые слова, другие остаются лишь на страницах газет и книг. Ровно как меняется само общество, так и состав разговорного языка пластичен и переменчив.

Зачем используют просторечия?

Уже отмечалось выше, что основная цель, с которой используется разговорный стиль речи – придать ей экспрессивную окраску.

Можно разделить эту характеристику на несколько категорий:

желание эпатировать читателя или слушателя;необходимость использовать устоявшиеся выражения («здеся вам не тута»);реальный факт экспрессии автора по отношению к тому, о чем он говорит;передача характера персонажа с помощью простой речи.

Основные типы просторечий

Все существующие примеры просторечий можно условно поделить на несколько групп:

Созданные при помощи неверной постановки ударений («про́цент»).Морфологические формы («хочут»).Искажения в области фразеологии («ложить»).Фонетические искажения («здеся»).

Однако самая обширная и характерная для просторечного языка группа – это слова с нарочитой экспрессивной окраской. Они, как правило, имеют синонимы в литературной речи. Как пример – слово «дрыхнуть», у которого есть более пристойный «брат» - слово «спать».

Основные «пользователи» просторечных слов

Разумеется, использовать просторечные слова могут абсолютно любые люди. И все же можно выделить две категории людей, которые делают это особо часто:

Старшая возрастная группа (от 60 лет). Большая часть – женщины.Младшая возрастная группа (14-22 года). Основные «потребители» просторечий – мужчины.

Первые используют такие слова, которые уже вышли из обихода, а также искажают привычные (кликать, отсюдова). А вот современные обороты и жаргон с грубой экспрессивной окраской в их речи встретить практически невозможно. Зато такого «богатства» хватает у молодых людей и подростков (обломать рога, шкериться).
Пожилые люди используют такие слова, так как не получили должного образования, а их речь подверглась влиянию каких-либо диалектов. А вот молодежь может иметь среднее (законченное или нет) образование, но не получить знания основ литературного языка.

Как просторечия попадают в СМИ?

Когда мы говорим об использовании просторечных слов в газетах, то не понимаем под этим нонсенс или какую-то сенсацию. Язык, который используется в СМИ, часто далек от чистого литературного, и это стало вполне нормальным явлением. Кроме просторечий, журналисты не гнушаются использовать штампы, жаргонизмы, заимствованные слова и даже делать ошибки.

Однако посыл СМИ и книг все же разнится – об этом не стоит забывать. Язык периодических изданий подчиняется особым правилам. Использование любых отклонений от литературного языка (кроме ошибок, конечно же) – это необходимость.
Говорить на просторечном языке (близком народу) важно, чтобы придать материалам особый колорит, найти одну волну с читателем. СМИ хотят быть на одном уровне с любым человеком, а не говорить свысока. Это действительно работает! Тем более просторечия и жаргонизмы появляются в речи людей все чаще, а их использование в газетах и журналах привлекает внимание и вызывает интерес.

Стоит ли беспокоиться о русском языке?

Повсеместное использование просторечных слов и жаргона заставляет многих начать беспокоиться о будущем русского языка. Эти люди считают, что заимствования, искажения, неологизмы и просторечия разрушают речевую культуру.
По мнению тех, кто разделяют данную точку зрения, русский язык – историческая реликвия, которую нужно защищать от варварских посягательств. Все нынешние перемены они считают деградацией.

А ведь на самом деле, если нырнуть в историю в поисках того самого «чистого» и исконного верного русского, мы не найдем конкретного примера. Чтобы стать тем языком, что мы используем сейчас, он прошел долгий путь развития. То, что раньше тоже бы назвали ошибками и неологизмами, сейчас стало нормами литературной речи.
Стоит воспринимать язык как некий живой организм, который постоянно изменяется и развивается. Даже с помощью использования просторечных слов и выражений. Тем не менее из своей речи такие моменты лучше исключить. Все же просторечия и жаргонизмы – то, что не красит воспитанного и образованного человека.

Фонетические и морфологические особенности просторечия-2 не имеют такой специфики, как просторечие-1: они имеют неопределённый характер и зачастую реализованы в отдельных языковых средствах. Для просторечия-1 реализация рассмотренных выше фонетических и морфологических свойств происходит определённым образом, а в просторечии-2, напротив, они представлены без какой-либо закономерности, с огранич

ениями, а некоторые из них отсутствуют вовсе. Причиной этому служит стремление, просторечия-2 как развивающегося подвида городской речи, - к уменьшению яркости набора языковых средств выражения, к их объединению со языковыми средствами, свойственными разговорной речи и кодифицированной литературной речи.

Для наглядности, диссимиляция согласных в просторечии-2 реализована словоформами типа "транвай". Напротив, в словах типа "директор", "коридор", где членение согласных выражено в более яркой, заметной форме, этого не происходит. Словоформы типа [сашэ] вместо [шасэ] или [шосэ] тоже не свойственны просторечиию-2. Вставка звуков [j] или [в] ([какава], [п`иjан`ина]), одно из наиболее выразительных явлений просторечия-1, - в просторечии-2 практически не используется. Расхождения с литературной речью в значениях рода определённых существительных происходит менее выражено, в словах типа: толь, шампунь, тюль, они склоняются как существительные в форме женского рода; а мозоль, напротив, как существительное мужского рода. Например: "замучился с этим мозолем", "покрыли крышу толью", "вымыла голову новой шампунью", "стояли в очереди за тюлью"). В отличие от просторечия-1, слова среднего рода кино, мясо и подобные им не употребляются как существительные в форме женского рода.

Склонение иноязычных существительных происходит, как правило, в тогда, когда возможно неопределённое понимание несклоняемой формы. Например: "ехали метром", но " вышел из метро". [см. Лукьянова Н.А. "Проблемы семантики"]

Просторечию-2 также свойственно использование в словах с уменьшительно-ласкательных суффиксов. Например: "номерок", "документики", "огурчик" Существуют формы, которые образованны необычным образом, и не распространены в литературной речи. К примеру: "мяско".

Просторечию-2 свойственно употребление фразеологизмы, специфичные ему, при использовании указывающие на просторечный характер беседы. Постепенно они попадают в разговорную речь. Для наглядности:

Использование выражения "по нахалке": "Пришли тут по нахалке".

Сравнение, при использовании выражения "как этот": "Проходите вперед! встал, как этот". "Иди к нам. Нет, сидит, как этот".

"Надо же!", используется для выражения восклицания, удивления. "У нас уже третий месяц нет отопления. - Надо же!".

Употребление выражения "без разницы": "Мне это без разницы".

Среди разновидностей этикета речи, которые характерны для просторечия-2, следует выделить виды обращений, которые обозначают родственные отношения или положение в обществе: "мужик", "шеф", "парень", "начальник", "друг", "командир", "хозяин", "папаша", "мамаша", "отец", "мать", "дед", "дедуля", "бабуля". Такие способы обращения разделены по возрасту, полу говорящих; профессия в определённых случаях накладывает определённые ограничения употребления, в отношении говорящего и воспринимающего информацию. Таким образом, обращения типа "дедуля", "бабуля" или "женщина", "дама", "мужчина" присущи речи молодых женщин; обращения "друг", "мужик", "парень", "начальник", "шеф", "дед", "отец", "папаша", "мать", "мамаша" характерны для мужчин среднего или молодого возраста; "хозяин", "хозяйка" - таким образом обращаются работодателю или к какому-либо другому лицу, в отношении которого говорящий осуществляет обслуживание.

В результате распространения просторечия на бытовом уровне коммуникативного взаимодействия, оно чаще всего применяют и лучше всего это выходит в разговоре, имеющем своей целью заверению, внушению порицанию, обвинению, просьбу и пр. Хотя и зачастую носители просторечия употребляют его вследствие малообразованности и неспособности полноценно использовать другие формы речи.

Заключение

Просторечиехарактерно городской речи, используется часто для придания речи специфического оттенка. Использование просторечия может совершаться и с осознанием его анормативности для выражения более глубокой чувственной окраски речи говорящего. В этом случае его употребление не влечёт за собой ничего негативного. Но при использовании его малообразованным населением в качестве нормированной речи, в результате неспособности использовать стилизованную речь, ведёт к расслоению национального языка, его деградации. Просторечие может быть уместно в определённых случаях, ноне более чем стилистический приём, использование его в качестве повседневной речи может иметь лишь негативную оценку.

Список литературы

1. Войлова И.К. Живые формы языка как стилеобразующий фактор художественного текста. // Язык, как система. - Екатеринбург. 1998. С.134-142.

2. Лукьянова Н.А. Проблемы семантики. // Экспрессивная лексика разговорного употребления. - Новосибирск. 1986. С.253-257.

3. Скворцов Л.И. Литературная норма и просторечие. // Литературный язык и просторечие. - М.: Наука. 1977.

1

Статья посвящена выявлению и описанию морфологических особенностей русского просторечия в срав-нении с морфологическими особенностями кодифицированного языка. Объектом данного исследования является речь персонажей художественных произведений (сказки Л. С. Петрушевской). Предметом ис-следования послужили некоторые грамматические особенности просторечия, обнаруженные в речи пер-сонажей художественных произведений. В просторечии существуют те же морфологические показатели, что и в литературном языке, однако используются они иначе. Просторечию свойственны образования по аналогии. Их можно обнаружить, например, в склонении существительных и местоимений, в употреб-лении форм глагола. Выявив некоторые морфологические черты просторечия, можно прийти к выводу, что русское просторечие имеет свою специфику в области морфологии. Являясь субстандартной подсис-темой русского языка, просторечие противостоит литературной норме.

аналогическое выравнивание.

морфологические варианты

нарушение нормы

просторечие

1. Бельчиков Ю. А. Практическая стилистика современного русского языка. – М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2008. – 424 с.

2. Горбачевич К. С. Изменение норм русского литературного языка. – Л.: Просвещение, Ле-нинградское отделение, 1971. – 272 с.

3. Граудина Л. К. Разговорные и просторечные формы в грамматике // Литературная норма и просторечие / Отв. ред. Л. И. Скворцов. – М.: Наука, 1977. – С. 77-111.

4. Земская Е. А., Китайгородская Е. В. // Городское просторечие. Проблемы изучения / Отв. ред. Е. А. Земская и Д. Н. Шмелев. – М.: Наука, 1984. – С. 66-102.

6. Петрушевская Л. С. Настоящие сказки. – М.: Вагриус, 2000. – 448 с.

7. Петрушевская Л. С. Дикие животные сказки. – М.: Изд-во Эксмо, 2005. – 416 с.

Морфологический строй русского языка обладает большей устойчивостью, чем лексический состав, и меньшей восприимчивостью к влиянию социальных факторов.

Морфологические нормы отличаются относительной стабильностью, сокращением числа варьирующих форм. Это относится и к родовым дублетам (метод - метода), и к вариантам падежных форм (-а/-у), и к некоторым глагольным образованиям. Действия внутреннего закона аналогии (как и нормализаторской практики) привело к унификации отдельных морфологических вариантов (сохранившиеся варианты размежевались стилистически или иным образом) .

Просторечные морфологические варианты находятся за границей литературной нормы, несмотря на то, что они понятны и достаточно употребительны, особенно в устных разновидностях речи, обладают ярко выраженной стилистической окраской (например: у ней; я к тебе подъеду).

Многочисленны и разнообразны нарушения норм грамматического оформления слова в просторечии. Остановимся подробнее на некоторых морфологических особенностях.

1. Употребление форм имен существительных.

Существительные мужского рода в предложном падеже единственного числа в литературном языке имеют тенденцию к сокращению количества слов с окончанием -у (-ю). Подобные варианты представлены преимущественно в разговорной речи и имеют просторечный оттенок. Например, форма в дому носит просторечный характер:

Но, с другой стороны, и так в дому бедлам, а тут карликовые муравьи блеют...

В соответствии с нормами литературного языка в данном предложении следовало бы использовать существительное дом в предложном падеже с флексией -е (в доме), либо наречие места (дома).

В просторечии часто встречается смешение типов склонений имен существительных в формах отдельных падежей, например, аналогическое выравнивание основ по отношению к основам с так называемым наращением. Это касается склонения слов типа время, имя, которые в просторечии обычно имеют словоформы без наращения -ен- :

Мимоходий карп дядя Сережа, который приплыл стилем «фри-хасбэнд» и спросил у комара Томки, сколько время: просто так.

Некоторые существительные в просторечии имеют ненормативные варианты падежных форм (например, употребление родительного падежа вместо дательного, и наоборот):

К сестры, - как потом дала показание жук Верка...

У сестре, - как уточнила потом жук-солдат Верка

От своей сестре не уйдешь, к сестры же и возвращаешься, к Лиды: родня.

Словам, которые имеют форму единственного числа, но преимущественно употребляются во множественном числе, свойственны колебания в грамматическом роде . Существительные мужского рода с ударением на основе употребляются как существительные женского рода:

Тут комар Томка еще раз сплюнула и растерла меховой тапкой.

В этом предложении существительное тапок имеет форму женского рода и в творительном падеже получает флексию -ой, вместо -ом, что противоречит норме.

Универбация часто употребительных словосочетаний, несущих единую номинативную функцию, выступающих в просторечии как единый совместно склоняемый комплекс:

Я имею в виду, ваше ФИО?

Она говорит:

Нет, не моё.

В литературном языке аббревиатура ФИО имеет форму множественного числа: ваши ФИО.

Просторечные варианты числа имен существительных:

Ошибочное использование форм множественного числа:

Не говоря уже о газетах и интернетах!

А я ничего не ждала, никаких прибылей...

Короче, жук-солдат Андреич пошел в результате на экстаз, порвал на грудях тельник мало того что у себя, но и у Верки ликвидировал напополам панталоны, а у муравьиной матери фату.

В указанных выше предложениях следовало использовать такие формы: интернете, прибыли, на груди.

Употребление «единственного генерализирующего типа» , т.е. использование в речи в качестве родового понятия формы именительного падежа единственного числа существительного:

Еж Гарри сел к столу, игла дыбом.

Молодой гиена Дима в этот момент выглядел ужасно: он и так не удался, видимо, пошел в Гуляшовых предков, какая-то помесь пуделя, но волос рос прямой, неровный и клоками, в бабушку Мехметовну.

В приведенных выше примерах представлены формы единственного числа существительных в значении множественного.

Морфологические варианты имен существительных часто возникают при грамматическом освоении заимствованного слова, такие слова в просторечии могут изменяться:

Пóльта поротые без воротника, бушлаты задубелые.

В литературном языке изменение по падежам несклоняемых существительных недопустимо .

Склонение несклоняемых имен собственных:

Но надо приходить с Барбями. Без Барбей не пускают. Там в газете о Барбях сказано...

2. Употребление местоимений.

Для морфологии местоимений в просторечии, так же как и для морфологии существительных, характерны явления аналогического выравнивания. В склонении местоимений отмечаются следующие изменения:

Местоимение 3-го лица женского рода имеет форму родительного или винительного падежа (ей или ней):

Муж у ей помирает. А она как на именинах сидит.

У ней сумку прохожий отобрал... А в сумке бутылка постного масла и три кило картошки...

В соответствии с литературными нормами в приведенных предложениях следовало использовать форму неё местоимения она.

Явления аналогического выравнивания (в просторечии функционируют склоняемые формы притяжательных местоимений 3л. - ейный, ихний, в литературном же языке употребляются формы её, их):

Но помчаться не получилось, на пятой поперечной ихнего шоссе муравей деда Миша потерял управление и выехал на встречную полосу, где следовал жук-солдат Андреич в сцеплении с женой Веркой за бампер.

3. Употребление форм глагола.

В области глагольной морфологии просторечие имеет много отличий от литературного языка, касающихся как образования отдельных словоформ, так и функционирования тех или иных членов парадигмы глагола .

Варианты, выходящие за пределы литературной нормы, на правах нейтральных стилистических единиц недопустимы ни в письменных, ни в устных стилях литературной речи:

Жвала выросли у них, как пассатижи, если кусок взят, не отымешь: буквально новая порода мурбультерьеры!

В приведенном предложении использована просторечная форма глагола отнять - отымешь, соответствующая форме отнимешь.

Посуду не выкидают, посуду сдают! - Не выдержала жук-солдат тетя Лида.

В данном примере употребляется форма несовершенного вида с суффиксом -а: не выкидают, в соответствии с литературными формами с суффиксом -ыва (не выкидывают).

В соответствии с литературными супплетивными формами вида положить - класть в просторечии широко употребителен глагол ложить (как пара к положить), например:

Ложьте Барбей взад!

Кроме просторечной глагольной формы ложьте вместо кладите в данном предложении также употребляется несклоняемое имя собственное Барби в форме родительного падежа множественного числа и просторечная форма наречия назад - взад.

Потенциальные варианты, допускаемые системой, но не принятые нормой, например, формы первого лица будущего времени от глаголов победить, убедить, угораздить, ерундить, чудить, умилосердить, шкодить :

Я скоро до вас доберуся! Я вас победю!

Использование инфинитива звать вместо формы настоящего времени зовут в вопросе:

Не знаю, как тебя звать, но это неважно, - сказал волшебник.

Для просторечия характерно употребление форм причастий страдательного залога на -тый:

Еще вчера одну женщину положили, тоже по голове стукнутая, у ней сумку прохожий отобрал...

В литературной речи следовало бы использовать причастие ударенный вместо стукнутый.

Использование просторечных форм деепричастий:

«А шесть умножить на шесть плюс двадцать шесть будет миллион с копейками, да убить тебя мало, вопил дворник, маша лопатой над головой художника, гони миллион!»

Функционирование в просторечии деепричастий с суффиксами -вши (-мши:

Что касается блохи дяди Степы, то он, по слухам, устроился работать... в гипертоническое отделение, где пиявку ценили, несмотря на то, что она всегда еле ползала, набрамшись (Петрушевская. Квартирный вопрос)

Паук Афанасий до слез дошел, так хохотал, но беззвучно, корчился, отворачивался, ногами сучил, губы плотно сжавши, чтобы не обидеть товарища.

В настоящей статье было предложено описание некоторых морфологических особенностей просторечия, отличающих его от литературного языка.

В просторечии существуют те же морфологические показатели, что и в литературном языке, однако используются они иначе. Например, флексия -е в родительном падеже единственного числа (у сестре) и флексия -ы в дательном падеже единственного числа (к сестры, к Лиды) в просторечии соответствуют флексиям: -е в дательном падеже единственного числа (к сестре) и -ы в родительном падеже единственного числа (у сестры, у Лиды).

Просторечию свойственны образования по аналогии. Их можно обнаружить, например, в склонении существительных и местоимений, в употреблении форм глагола.

Выявив некоторые морфологические черты просторечия, можно прийти к выводу, что русское просторечие имеет свою специфику в области морфологии. Являясь субстандартной подсистемой русского языка, просторечие противостоит литературной норме.

Рецензенты:

Меликян В. Ю., д. филол. н., профессор, зав. кафедрой русского языка и теории языка ФГАОУ ВПО ЮФУ, г. Ростов-на-Дону.

Китанина Э. А., д. филол. н., профессор кафедры теоретической и прикладной коммуникативистики ГОУ ВПО РГЭУ «РИНХ», г. Ростов-на-Дону.

Библиографическая ссылка

Потанина О.Ю. НЕКОТОРЫЕ МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПРОСТОРЕЧИЯ В СКАЗКАХ Л. С. ПЕТРУШЕВСКОЙ // Современные проблемы науки и образования. – 2012. – № 6.;
URL: http://science-education.ru/ru/article/view?id=7670 (дата обращения: 15.07.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

Разговорная речь отличается ненормативностью на фонетическом уровне: ей присущи убыстрение темпа речи, ведущее к усилению редукции гласных, ассимиляции согласных и вообще неполному произношению звуков и слогов. Характерно, например, изменение орфоэпической нормы устно-разговорной речи.

Следует рассмотреть все эти уровни подробнее. Первое и самое наглядное проявление фонетики разговорного стиля – это убыстрение речи. Обычно это происходит потому, что в суете люди пытаются не просто передать друг другу информацию, а сделать это быстро. К тому же на разговорную речь оказывают большое влияние диалекты, а большинство из них отличаются быстрым темпом речи (особенно в южных областях). Как следствие, редукция гласных звуков, ассимиляция согласных и неполное произношение звуков и целых слогов. Но все это происходит не только из-за ускорения темпа речи, но и из-за такого явления, как языковая экономия. Причем данная экономия происходит на всех уровнях языка. Со временем сложные этикетные нагромождения превратились в более краткие фразы.

То же самое происходит и на фонетическом уровне. Если звук можно редуцировать, не искажая смысла, то для языка это совершенно неприемлемо. Мы, как говорят в просторечии, глотаем звуки. Некоторые звуки зачастую могут сливаться с впереди стоящими (ассимиляция) или с последующими (аккомодация). Например, мы можем произнес. ти вместо Александр Александрович просто Сан Саныч, или Здрасьте вместо Здравствуйте.

В русской разговорной речи существует такое понятие, как парные согласные звуки [б] – [п]; [з] – [с]; [г] – [к]. С фонетической точки зрения это смягчение при произношении. По-видимому, изначально образование парных звуков обязано своим возникновением также языковой экономии и процессу слияния звуков. К таким интересным вопросам фонетики языка относятся озвончение и оглушение звуков. Это явление одновременно присутствует не во всех языках.

На фонетику разговорной речи большое влияние оказывает лексика. Например, если диалектные слова попадают в разговорную речь, то приносят с собой особенности именно того диалекта, к которому они вообще относятся. Также иностранная лексика приносит с собой особенности фонетического строя родного ей языка. Но обычно появляются два варианта произношения подобных слов. Например, фамилия известного американского бизнесмена Диснея может произноситься мягко – Дисней и более твердо – Диснэй.

Фонетическая система любого языка развивается и постоянно изменяется, как и сам язык. По мере развития истории народ, а следовательно, и культура соприкасаются с другими культурами, которые оказывают влияние в первую очередь на быт и язык, причем на всех уровнях. Вообще, сейчас довольно трудно сказать, какой была фонетическая система русского языка тысячу лет назад. Во-первых, тогда еще не существовало методов фиксации особенностей фонетики. А во-вторых, литературный язык в России сложился довольно поздно, а между письменным и устным разговорным языком существовала целая пропасть. Одно можно утверждать с уверенностью – процесс еще не закончен и будет длиться столько, сколько будет развиваться и изменяться язык.

ТРЕБОВАНИЯ К ПРАВИЛЬНОЙ РЕЧИ. ВЛИЯНИЕ НА ЧИСТОТУ РЕЧИ ИСТОРИЗМОВ, АРХАИЗМОВ, ЖАРГОНИЗМОВ

Правильная речь – нормативный, литературный язык в действии. Требования к литературному языку и нормативной речи в общем-то одни и те же. Только следует осознавать, что речь и язык – не одно и то же. Мы рассматриваем речь письменную и устную. Например, устная речь считается правильной, если в ней нет явных ошибок. Что под этим понимается? В первую очередь соблюдение грамматических, фонетических правил и законов стиля, четкая артикуляция. Логопеды бы еще добавили отсутствие шепелявости.

Уровень владения грамматикой во многом определяет правильность речи. Человек никогда не будет считаться грамотным, если он неправильно ставит ударения в словах, неверно употребляет ряд существительных и т. д. Что касается фонетики, то в основе ее норм лежит московский говор, который был принят как часть литературного языка. А именно: в правильной речи не должно быть так называемых оканий, растянутых гласных звуков или, наоборот, слишком быстрого произнесения данных звуков.

Конечно, говоря об устной речи, трудно выделить главенство какого-либо стиля и переход одного стиля в другой. Обычно устную речь подводят под публицистический стиль. Но судить так обобщенно не следует. Ведь научный доклад и беседа двух соседок – это не одно и то же, что следует учитывать, и не употреблять, например, просторечий в деловой речи.

Письменная речь вообще отличается большей приближенностью к литературной речи, чем устная. Она может быть достаточно сложной, так как тот факт, что одно и то же предложение можно перечитать, сильно облегчает восприятие письменной речи. Но это же накладывает дополнительные требования на употребление грамматических, синтаксических и особенно стилистических правил. Вопросы стилистики вообще сложнее и спорнее.

Так, например, очень неоднозначный и даже дискуссионный вопрос для лингвистов – что такое историзмы и архаизмы и чем именно они друг от друга отличаются? Конечно, есть слова, отношение которых к той или иной группе однозначно, но языковедам придется еще много работать над этим.

Употреблять архаизмы и историзмы в речи следует очень осторожно. Их уместное применение не снижает уровень речи, а даже делает ее интереснее, разнообразнее и стильнее. Однако употребление подобной лексики не в тему может исказить смысл высказывания и сделать речь непонятной для других.

Вот что однозначно загрязняет нашу речь, так это жаргонизмы. К ним относится целый ряд слов от студенческих жаргонизмов и профессионализмов до худшего варианта жаргонизмов – нецензурных слов и арго. Жаргон разными путями попадает в литературный язык, но результат один и тот же – он перестает быть нормативным и нейтральным и приобретает стилистическую окраску. На жаргон существует своя мода. Обычно она касается молодежного жаргона. В него лексика зачастую попадает из тюремного жаргона и аргона. Их мотивацию и смысл объяснить чаще всего довольно сложно. Эти слова не литературные, потому что искажаются их первоначальный смысл и связь с предметом. Они искажают действительное положение вещей.

И ответить на вопрос – влияют ли на чистоту речи жаргонизмы? – можно однозначно – да. Они снижают ее уровень. И из разряда литературной она переходит в разряд разговорной.

ЭЛЛИПТИЧНОСТЬ

Эллиптичность – это интересный стилистический прием. Эллипсис, или эллиптические конструкции, также относится к группе синтаксических фигур. Это незаконченные предложения, пропуски слов и целых словосочетаний. Обычно подразумевается, что собеседники в курсе событий и пропуски могут быть легко восстановлены из контекста в монологе, из предыдущих реплик в диалоге, из прежних знаний людей.

В ситуативной речи, когда люди понимают друг друга с полуслова, степень эллиптичности бывает очень высока, пропуски восполняются обстановкой, ходом игры, жестами. Такая речь дает хороший материал для психологического анализа.

Эллиптическая речь лаконична, обладает большой внутренней энергией. В поэзии и театре к эллипсису прибавляется умолчание, как правило, умышленное. Слушатель или читатель сами должны восстановить этот пропуск, таким образом вызывается активность воспринимающего речь.

Обычно авторы используют эллипсис в произведении, если хотят заставить читателя домыслить фразу, работать вместе с ними. Это хороший способ для читателя глубже проникнуть в текст и стать в какой-то мере соавтором. Так называемое умолчание может быть разных видов. Например, когда в произведении, пьесе и ином говорят о каком-либо предмете, человеке или событии косвенно, т. е. все понимают, о чем идет речь, но никто не произносит этого слова. Или молчание в ответ на вопрос или реплику. Подразумевается, что все и так поняли ответ, а пауза от этого становится многозначительнее.

Что касается ситуативных эллипсисов, то здесь они присутствуют не в чистом виде, так как пропущенная фраза не употребляется до этого, а понимается из ситуации или компенсируется невербальными средствами общения. Как пример можно привести комментарии к футбольным или хоккейным матчам, когда эмоциональные дикторы говорят что-то вроде: «Опасный момент, мяч у ворот и. Ай, ай, ай, не получилось, ну что ж!» Если не быть в курсе событий, вообще трудно понять из речи комментатора, о чем он сокрушается. Эллипсисы обладают невероятным эмоциональным потенциалом, который подкрепляется краткими восклицаниями.

Говоря о невербальных средствах общения в эллипсисе, следует отметить, что это тоже своего рода язык – язык жестов. И он передает неизвестную информацию, даже если она не упоминалась раньше. Например, ответить на вопрос можно, не разъясняя, что вы не знаете ответа, а просто пожав плечами. Не объяснять нежелания делать что-либо, а просто отмахнуться рукой. Также спортсмены на поле в командных играх длинные фразы, представляющие собой совет партнеру по команде, куда бежать и что делать, заменяют окликом по имени и указанием рукой в лучшую сторону.

Интересно, что эллиптичность – прием очень поэтический и психологически сложный, часто применяется в разговорной речи в виде недомолвок и намеков.

Также этот прием мы можем встретить при общении близких людей. Рядом стоящему человеку может быть абсолютно непонятен разговор двух подруг, с одной стороны, потому что им хорошо известен предмет обсуждения, с другой – потому что уровень их психологической связи настолько сложен и тесен, что они понимают друг друга без слов.